Зона отчуждения

Ближе к Чернобылю дорога становилась все пустынней.  В какой-то момент с двуполостного шоссе вообще исчезли машины. Еще летнее, но уже не жаркое, солнце грело как-то особенно. И вообще казалось, что это особенный день.  Единственное место на планете, где человек своими руками на десятки тысяч лет сотни гектаров земли сделал мертвыми.

Формальности на КПП и предупреждение об опасности. Но эта опасность как призрак: ее не видно и не слышно,  у нее нет вкуса и  запаха. Тихое излучение, которое облучает каждую клеточку.

Если, например, с пылью вдохнуть горячую частичку плутония, она попадет в легкое и вокруг себя выжигает язву. В лучшем случае можно потерять часть легкого, в худшем … Тоже самое и с пищеводом, если есть продукты выращенные на этой земле. Но это все рассказы для приезжих. Местные давно в это не верят, точнее не верят в это последние 26 лет - с момента аварии. Тех кто

вернулся в Чернобыль, называют самоселами.   Самоселы этого страшно не любят, ведь они коренные жители. Где жилой дом видно стразу и не только по внешнему виду. В окнах надписи: "здесь живет хозяин дома". Это для того чтобы в жилище не лезли мародеры, не покушались бомжи или просто работники предприятий, которые обслуживают зону. Они тоже частенько занимают брошенные дома, чтобы не жить в общежитии. Это такие островки среди моря разрухи и запустения. Природа

окончательно взяла свое. В этом радиоактивном заповеднике можно увидеть, что будет с планетой, когда эра человечества закончится. Еще десяток лет  и не останется ни-че-го. Дома врастают в землю, заборы поглощают вьющиеся растения, асфальт съедает трава, через бетон прорастает зелень. О жизни здесь напоминают отдельные детали. Уже

испарились последние капли одеколона "Рига". Уже пожелтели страницы журнала "Здоровье" за 71 год.  И только редки посетители, не известно как забредшие в полуразрушенный дом, на страницах передовицы прочитают, что : «Физическая культура , одно из важных средств  коммунистического воспитания советского народа, улучшения  его здоровья , подготовки к социалистическому труду и защите Родины». Уже никто 

не обрадуется чудной   детской печке    

- мечта каждой советской девочки. Но эта заржавевшая вещица дает понять, что здесь жила девочка.  Ей было может семь, а может и восемь лет. Ей видимо не разрешили печку забрать с собой из-за ее громоздкости. Если бы разрешили она бы точно не уехала без печки. В домах  видно, что люди  собирались в спешке. Эвакуировались. Брали только необходимое.

Боялись. Бежали. Не  знали, что их ждет. Кроме страха, наверное, не было

других эмоций. Эмоции появились потом. Спустя время. Когда люди поняли, что сюда они не вернуться. Ни-ког-да!!! "Прости и прощай мой дом!" - фраза, которая цепляет и врезается в память. Прости и прощай как-то совсем не применительно к дому. Но в этих словах так много боли... Кто-то эту боль просто не захотел терпеть, вернулся в свой дом сразу после аварии. Таких здесь сейчас не больше 200 человек.

Они больше не ждут писем. Они в принципе ничего не ждут извне. Люди, живущие в Чернобыле, как правило, близко к себе прижимают кошку или собаку.  

 Домашние животные им и за родных, и за потерянных соседей, и за умерших друзей. За ними нужен бесконечный контроль. Собак часто разрывают волки. Зимой они заходят в город, близко подходят к жилью. Дворовые собаки - легкая добыча. Так же история и с кошками. За лето их плодится много, но зиму переживают единицы. Поэтому самоселы своих любимых забирают в дом на ночь. Весь Чернобыль - это сплошные заросли, в которых то там, то здесь натыкаешься на брошенную машину или дом. В этих дебрях пасутся косули, захотят лоси. Радиоактивный заповедник только кажется мертвым... 

Я думаю, сюда не стоит возвращаться людям. И ни потому что это опасно для здоровья. Просто человек здесь так много сделал беды, что эту территорию нужно предоставить природе. Может через десятки тысяч лет эта рана на теле планеты затянется.